Главная Мой профиль Регистрация Выход Вход Писатель Александр Ковалевский
Приветствую Вас Гость | RSS
Пятница
29.03.2024
02:35
АЛЕКСАНДР КОВАЛЕВСКИЙ
Главная страница
[ Новые сообщения · · · Поиск · RSS ]
  • Страница 1 из 1
  • 1
Публицистика » Публицистика » Публицистика » Визит к Сталину в ад (Отрывок из романа «Время оборотней»)
Визит к Сталину в ад
kobizskiyДата: Суббота, 07.08.2010, 15:40 | Сообщение # 1
© Александр Ковалевский
Группа: Администраторы
Сообщений: 50
Репутация: 0
Статус: Offline
Ночью Константину Викторовичу приснился кошмарный сон, будто в спальне под ним разверзлась страшная воронка, из которой вырывались языки пламени, и перед ним возник козлобородый черт с вилами в лапах.

— Полковник КГБ Лукин? — деловито осведомился черт.

Константин Викторович раскрыл было рот сказать, что он в отставке, да и КГБ давно нет, но посланник ада не стал его слушать.

— Бывших чекистов не бывает, — изрек черт и вонзил ему вилы прямо в живот.

Лукин взвыл от пронзившей его боли. Черт же легко поднял его на вилы и швырнул в пылающую жаром преисподнюю. Константин Викторович не верил ни в Бога, ни в черта, но сон был настолько реалистичным, будто он и впрямь побывал в аду. Провалившись в воронкообразную штольню, Лукин долго падал, но не разбился. Когда он почти достиг дна пропасти, его на лету подхватили ведьмы-старухи в черных плащах, подобных крыльям летучих мышей. Освещая себе факелами путь, ведьмы понеслись с ним по подземелью и вскоре доставили его к вратам ада. Охраняли те врата два здоровенных черта с огромными рогами и квадратными бандитскими мордами. Лукина, на котором из одежды были только семейные трусы, а от нанесенных вилами страшных ран на животе не осталось и следа, рогатые братки пропустили в ад без лишних вопросов.

Заправлял тем адом Сатана в облике Иосифа Сталина — с усами, в кителе с погонами Маршала Советского Союза и в брюках навыпуск с красными лампасами, только без ботинок, потому как вместо ступней у Сталина-Сатаны были копыта. То, что и в аду генералиссимус Сталин всеми верховодил, Константина Викторовича не удивило. Собственно, Иосиф Виссарионович Сталин-Джугашвили, которого в свое время миллионы советских людей почитали, как «земного бога», и при жизни был дьяволом в человеческом обличье, желчные тигриные глаза которого излучали сатанинскую силу.

Когда ведьмы привели Лукина к властелину преисподней, он очень сконфузился, что предстал перед Сталиным-Сатаной в одних трусах, однако генералиссимус ада не стал выговаривать ему за внешний вид.

— Доброй ночи, Иосиф Виссарионович! — вытянувшись в струнку, поприветствовал Лукин адского Сталина.
— Ну докладывай, палковник, как там, нэ забыли еще таварища Сталина? — с грузинским акцентом спросил тот.
— Конечно не забыли, Иосиф Виссарионович.
— Нэбось, ругают меня, да?
— Есть такие, что и ругают. Но лично я вас, Иосиф Виссарионович, очень даже уважаю, — поспешил заверить Лукин.

Сталин посмотрел на него тяжелым взглядом.
— Садысь, в ногах правды нэт, — сказал он, а сам, сжимая трубку в кулаке, подошел к радиоле. Покрутив ручку настройки, он поймал волну какой-то радиостанции, передававшей последние новости ада. Диктор загробным голосом поведал о последних трудовых достижениях чертей, как-то досрочное выполнение пятилетнего плана по газификации котлов для грешников и производству сковородок с тефлоновым покрытием, создающих, по словам диктора, дополнительный комфорт поджариваемым, чтобы те не пригорали. Завершился выпуск адских новостей похоронным маршем, под музыку которого диктор скорбным голосом зачитал:

Нет слов таких, чтоб ими передать
Всю нестерпимость боли и печали,
Нет слов таких, чтоб ими рассказать,
Как мы скорбим по вас, товарищ Сталин!
Товарищ Сталин, слышишь ли ты нас?
Ты должен слышать нас, мы это знаем.

— Слишю, слишю, — набивая трубку, кивнул Сталин. — Знаешь, кто эти стихи обо мнэ напысал? — обратился он к Лукину.
— Знаю — Константин Симонов, — уверенно ответил тот. Эти стихи попались ему на глаза неделю назад, когда он просматривал в Интернете публикации о Сталине. Интерес к Иосифу Сталину объяснялся тем, что Константин Викторович подумывал написать мемуары и в первой главе хотел описать похороны «вождя всех народов», на которых его чуть не затоптали насмерть.

Когда умер Сталин, Косте Лукину было всего шесть лет. Похороны императора шестой части планеты он запомнил навсегда — день 9 марта 1953 года чуть не стал последним днем в его жизни. Тогда в Москве на Трубной площади возникла чудовищная давка, во время которой погибло немало людей: усопший пахан добирал послушных овечек в свое, теперь уже неземное царство…

Низкорослый грузин с узким лбом и оспинами на лице (на портретах их, естественно, не рисовали) был «отцом всех народов», и когда он умер, плакали и старые, и молодые, и дети. Девицы те просто надрывались от слез, и казалось, что с утратой Сталина весь мир осиротел и человечество не переживет такую потерю. Костя, в семье которого портрет Сталина висел вместо иконы, рыдал вместе со всеми: такое было потрясение, что «земной бог» оказался простым смертным. Трое суток нескончаемым потоком вливалась в Колонный зал всенародная река любви и скорби. Скопление народа было столь велико, что на улицах Москвы то и дело возникали давки, но люди шли и шли, как заколдованные, и маленького Костика, на глазах которого толпа скинула милиционера с лошади и, возможно, растоптала, не раздавили в том роковом потоке лишь потому, что ему удалось залезть под военный грузовик, которым был заблокирован узкий проход с Трубной площади на Неглинку.

— Вот ты знаешь, палковник, что я дьявол, — задумчиво разглядывая огромный глобус, сказал Сталин. — Под моим чутким руководством были сгублены миллионы людских душ, и далеко нэ все были врагами народа. Органы, в которых ты служил, кого угодно магли пасадить, лишь бы выполнить мой сатанинский план, иначе им самим нэ сносить головы. Я гепеу разрешил даже детей расстреливать за измэну родине и шпионаж, правда, только тех, кто старше двенадцати лет. Ну сам панимаешь, какие там шпионы могут быть в двенадцать лет — шпана еще, но наши славные органы выявляли тех несовершеннолетних «шпионов» тысячами. А какую «чистку» я провел в Красной Армии — расстрэлял пэрэд войной почти весь комсостав от маршала до лейтенанта. И при всех моих, так сказать, перегибах савецкий народ любил мэня неистовее, чем «вечно живого» Ленина, да что там Ленина, меня любили больше, чем Бога! Как думаешь, пачему?

— Потому, что был культ, но была и личность, как сказал о вас писатель Шолохов, — ответил Лукин.

— Культ личности — это следствие всенародной любви к таварищу Сталину, а нэ пэрвопричина, — заметил Сталин.

Раскурив трубку, он прошелся перед столом на своих копытах и начал неторопливо говорить как бы сам с собой:
— Пэрвопричина кроется в самой сущности человека, в котором гэнэтически заложена вера в Бога. Эта патребность в подчиненности висщему авторитету для многих савершенно нэобходимая вэщь. Таким абсолютным авторитетом для савецкого народа был таварищ Сталин. И культ личности вазник патаму, что я был магущественнее Всевышнего. Отправлял на смэрть, кого хател, карал целые народы, а мэня прадалжали безудэржно славить — называли корифеем всех наук, мудрейшим из мудрых, величайшим из великих, и савецкие попы в своих малитвах правазглашали мэня богоизбранным вождем. Такого триумфа Сатаны нэ было со дня сотворения мира, — самодовольно усмехнулся Сталин-Сатана.

Трубка у него погасла, он зажег ее снова, затянулся один раз и продолжил:
— О чем говорит диалектический материализм? — задался он вопросом, и сам себе на него ответил: — О единстве и борьбе противоположностей, как двигателе исторического процесса. Дьявол есть противоположностью Бога, но дьявол с ним и един. Я, как Сатана, миллионами изводил людей, а мой антипод Бог вабще устроил Всэмырный потоп — истрэблю, сказал, с лица земли чэловеков, и скотов, и гадов, и птиц нэбэсных — всэх истреблю! У него только никчемный Ной был праведен и нэпорочэн. Что же Бог за Творэц такой бэстолковый, что даже птички у него парочными палучились? Вот я, напримэр, прынял Расию с сохой, а сдал ее с атомной дубиной и с таким оружием мог бы устроить на зэмле пахлэще Всэмырного потопа. Травинки, микроба бы после Мировой атомной войны нэ осталось. Всю планэту прэвратыл бы в одын сплашной ад. Патому во всей Вселенной нэ было равного мне, а Бог за все время моего дьявольского правления ни разу в зэмные дела нэ вмешался, предоставив мне абсолютную власть распоряжаться чужими жизнями. Только когда тэбя окружают безропотные исполнители, когда никто нэ смеет тэбе возразить и все вокруг только поддакивают да восхваляют — наступает прэсыщение такой властью. То ли дело у нас в аду, с чэртями никогда нэ соскучишься, — усмехнулся Сталин и пристально посмотрел на Лукина.

От проницательного взгляда генералиссимуса преисподней Константину Викторовичу стало не по себе. Возникло неприятное ощущение, будто Сатана читает его мысли, а Лукин как раз думал о том, что Сталин вовсе не такой великий, как тот сам себя представлял. Оратором Иосиф Сталин был никудышным, а речи его малосодержательны. Никаких научных трудов он в сущности не написал, а все его так называемые сочинения — это его выступления, сделанные по какому-либо поводу. Целью его жизни стала одна всепоглощающая страсть — жажда власти. Только этой страстью азиатского сатрапа он был все время занят. Властолюбивый и грубый, вероломный и скрытный, завистливый и лицемерный, хвастливый и упрямый, чрезвычайно хитрый и подлый, мстительный параноик, боявшийся собственной тени, с детства тщедушный, капризный, сухорукий, болезненно самолюбивый и чувствительный ко всему, что ставило под сомнение его физическую силу — отсюда его маниакальная подозрительность, Сталин был настоящим воплощением зла. Выходец из семьи кустаря-сапожника, Иосиф Джугашвили, не имевший наклонности ни к наукам, ни к искусству, не владевший каким-либо ремеслом, проявить себя мог лишь в политических интригах. После смерти Председателя Совнаркома Ленина, который из-за своей тяжелой болезни и припадков безумия последние годы своей жизни лишь формально был главой государства, Сталин на своей номенклатурной должности генерального секретаря сумел сосредоточить в своих руках безграничную власть. Удалось это ему только потому, что более интеллектуальные однопартийцы поначалу не воспринимали его всерьез и за глаза называли косноязычного Кобу «самой гениальною посредственностью нашей партии», за что потом жестоко поплатились, ведь злопамятный Сталин никому никогда ничего не прощал.

«Величайшим из великих» Иосиф Виссарионович Джугашвили смог стать в глазах только еще более заурядных людей, чем был он сам, — такой у Лукина вертелся на языке ответ на вопрос Сатаны: почему Сталина так неистово любили? Прямо сказать это ему в глаза Константин Викторович не решился бы.

— Вот, значит, какого ты обо мнэ мнэния. Па-твоему, я гэниальная пасредственность, да? Ну-ну, — смерив Лукина грозным взглядом, зловеще протянул Сталин.
Понимая, что оправдываться бесполезно, Константин Викторович сконфуженно молчал.
Сталин прошел мимо стола, дошел до конца, вернулся и, вынув трубку изо рта, сказал медленно, не повышая голоса:
— Скоро ты узнаешь, что такое настоящий ад. Аудиенция закончэна. Иды пока.
На выходе из приемной Сатаны Лукина ожидали два здоровенных черта в форме сотрудников НКВД.
— Полковник Лукин, вы арестованы, — преградил ему дорогу один из чертей.
Требовать от чертей, чтобы те предъявили ему санкцию на арест, было глупо, и Константин Викторович безропотно проследовал под конвоем чертей в казематы преисподней, застенки которой напомнили ему до боли родную Лубянку.

Черти водворили его в одиночную камеру, в которой царил полумрак, подсвечиваемый лишь тусклой лампочкой из зарешеченного окошка над железной дверью…

© Александр Ковалевский 2010. Отрывок из романа «Время оборотней»


© Александр Ковалевский
 
Публицистика » Публицистика » Публицистика » Визит к Сталину в ад (Отрывок из романа «Время оборотней»)
  • Страница 1 из 1
  • 1
Поиск:


Copyright © 2009 Авторский сайт Александра Ковалевского Я в контакте
 Copyright MyCorp © 2024
Писатель Александр Ковалевский